Внимание тех, кто играет на моем форуме...

В связи с тем, что borda.ru накрылся на неопределенное время, игра переносится на этот форум: http://www.forumy.ru/etumannaya/index.php



В случае восстановления прежнего форума - на нем висит опрос: оставить ли borda.ru или совсем переехать на новый.

---

Время...

Если будете оценивать стих, то учитывайте, что он у меня является дополнением к коллажу)



В комнате нет ни окон, ни двери,

Лезвие тонко касется вен;

Громкое тиканье где-то внутри...

Что ты у времени спросишь взамен?

Ярок огонь желтоватой свечи,

Медленно каплет расплавленный воск...

Если забудешь слова - промолчи

Тихо осмысли последний вопрос.

Стрелки часов в бесконечном пути,

Время ложится на чашу весов...

Если надумаешь все же уйти,

Чем ты заменишь звучанье часов?

---

Синяя сказка

По синей траве расплескалось вино,

Застыли вдали миражи...

Ведут по всем временам давно

Поиски сказки во лжи.

И верят в туннеля остатков свет,

Во мраке тревожно гудя,

И ищут, и ищут то, чего нет,

В жажде найти себя.

---

Кто еще не знает...

В ночном эфире Дибров раскрыл псевдоним Макса Фрая

Выступая в ночном эфире программы "Ночная смена", Дмитрий Дибров раскрыл тщательно скрываемый псевдоним писателя-фантаста Макса Фрая. Автором романов о Стране Ехо и ее обитателях оказалась одесская художница и филолог по имени Светлана Мартынчик, которую Дибров представил телезрителям в качестве редактора только что открывшегося ночного канала ОРТ.

О том, что Светлана Мартынчик причастна к созданию виртуального персонажа по имени Макс (или Максим - в ранних изданиях) Фрай, проницательный читатель мог догадаться уже из предисловия к роману "Лабиринт". ("Азбука", СПБ 1997), под которым стоит подпись Светланы.

Менее проницательный, но более информированный поклонник творчества культового фантаста смог об этом догадаться, сталкиваясь со Светланой по работе в изданиях , (где выставлялись ее работы), редакции и других приятных местах.

В связи с поздним часом и прямым эфиром Lenta.Ru не имела возможности оперативно связаться со Светланой и выяснить, с чем было связано решение о раскрытии псевдонима. Мы рассчитываем, что это расследование проведут за нас коллеги из дневной смены.



http://chimera.twilight.ru/pages/litra/frei/mf.htm - статья на тему.

---

Итак, продолжим...

Я жду вашей конструктивной критики))



Больно, когда режутся крылья,

Страшно, когда падаешь в бездну...

Странно: сказка вдруг стала былью,

Скучно - получать безвоздмездно.

Тихо открываются двери

Слышен скрип старинной калитки...

Если очень сильно поверить,

Не пришлет надежда открытки.

Если очень хочется что-то,

То желать старайся поменьше,

Ведь Фортуна любит работу -

Приходить нежданно и нежно,

Проходить сквозь стены темницы,

Проникать сквозь щелочки окон...

И однажды птице приснится,

Мир, где жизнь ее одинока,

Мир, где смысл - дороги без края,

Мир, где бесконечны попытки...

И, уже во сне исчезая,

Птица не заметит улыбки...



То, что вам хочется сильнее всего, вы не получите никогда, - поэтому, если вы действительно хотите чего-то, постарайтесь хотеть этого не так сильно.

(с) Джоэл Розенберг

---

Последнее...

Надоело писать стихи без комментариев.

Раз уж я заводила этот дневник ради комментариев, не стоит публиковать здесь то, что прктически не комментируется.



Так что это - последнее...



Душа болит - прокушена губа,

Мечты вновь пеплом стали у камина,

Надежда снова в луже крови стынет,

И вновь тебя сжигают у столба.

И, прислонясь, сползаешь по стене,

Разглядывая мутный чай в стакане.

И думаешь о том, что сердце ранит,

Что стынет зябкой вязью на окне.

Огонь внутри потух, все стало тихим.

Во мраке звук - затачивают меч.

И утекло лишь что могло утечь,

А лезвие кидает в темень блики.



А может, мне вообще перестать вести дневник...?

Раньше читателей было меньше, а комментариев больше. А теперь читателей много, а комментариев - мало. Может, я становлюсь скучнее?)

Кто хоть сюда заглядывает - скажите, а...?

---

Абстрагированное

Стены ломались осколками звука.

Кто-то опять домечтался до крика.

Кто-то увидел предсмертное лико...

...вырвал, спасаясь, сердце у друга.

В окнах решетки из разума стали.

Где-то опять осознали бесплодность.

Где-то душа вдруг пришла в непригодность...

...ангелы снова с неба упали.

Снегом развилки дорог покрывало.

Как-то проснешься - и тихо заплачешь.

Как-то предав, всех обманом дурачишь...

...чтоб навсегда совесть в ночь убежала.

Вновь потолок притворяется небом.

Кто-то смеется в надежде забыться.

Где-то реальность случайно присниться...

...как-то упав в сюрреальность с разбега.

---

Навеянное

Посиди в тишине, помолчи:

Ветер тихую шепчет нам сказку,

Что про дверь, про замок и ключи,

И про дерево, песню и маску...

Дверь. Нигде и стоит в никогда,

Заперта словом в памяти дикой...

Только в щель меж досок иногда

Видно нужное что-то до крика.

А замок? Это мысли без слов,

Солнца блик на картине вселенной...

Как сорвать этот странный оков?

Как свободу нам сделать нетленной?

Где ключи? Заржавели давно

И рассыпались прахом с надеждой.

Ныне дверь распахнуть суждено

Только тем, кто душой безмятежен...

Древо. Тень. Из корней бьет родник, -

Ключ иначе... Но тот ли, что нужен?

Из мечты он когда-то возник,

Что отчаянья скована стужей..

Песня где-то звучит без конца,

Все срываясь со стен тихим эхом...

Песня та разбивает сердца,

Порожденная горестным смехом...

Это ложь или правда, ответь?

Но постой, не срывай сразу маски!

Ветер спел и готов улететь, -

Но пусть песня останется сказкой...

---

В ритме марша

Те же случайные тени,

Маски на лицах из прошлого,

Душащий запах сирени,

Лица пустые прохожих...

Хочется выстрелить в воздух,

Птиц распугать всех на свете,

И, если только не поздно,

Стать беззаботной как дети!

Те же брезгливые мины,

Вдаль горзонт отступает,

Кровь стала соком малины,

Солнечный свет обжигает...

Хочется громко спеть песню,

Только никто не услышит,

В мыслях становится тесно,

Мысли уже не дышат!

Те же крики на фоне

Благости жизни вечной,

Та же лампа в плафоне

Так же мигает встречным...

Хочется бросится в пропасть,

Плюнуть в лицо надежде,

И рассмеятся жестоко,

И умереть безмятежно...

---

Стих-загадка

Кто в сумерках души как солнце светит,

Когда ничто не радует сей миг?

Кто на вопросы вечно "да" ответит?

Кто вместе счастье, плач, и смех, и крик?

Отчаянье с Надеждой - ее сестры,

Страх - побратим, что прячется у ног;

Приходит рано, иногда приходит поздно,

А иногда - не ступит на порог.

Кого клянут, кому готовы душу

Продать сей миг за то, чтоб не ушла?

Кто стены разума твои легко разрушит,

Кого все молят, чтоб не умерла?

Когда умрет - презрительно смеются,

В сердцах полчас лелея ту мечту,

Что как-то снова стены разобьются,

Бессмертия впуская красоту...



Что это...?

---

Коллаж

Эксперимент с будущим...)

---

Миг настроения

Свобода от себя внутри себя...

...

---

Коллаж

Просто маленький научный эксперимент...)

---

Аутум. Продолжение...

Натинел Грик находился в своей комнате, когда раздался крик. Спать вор не собирался: на ночь у него была запланированная вылазка с целью похищения медальона. Однако крик сорвал все его планы, и Грик, как был одет, в черную легкую тунику, не захватив с собой камзола, выскочил за дверь, присоединившись к остальным, тоже слышавшим вопль.

Крик звучал из комнаты Кармиллы Абахам. Через мгновение он смолк, но на отчаянный стук лорда Дэрда, почивавшего в соседней спальне, никто не отзывался.

– Ломаем дверь! – решительно сказал Закфейн, отталкивая обессилевшего от страшного предчувствия Абахама. – Натинел, помогите﷓ка мне!

Вдвоем они отошли к соседней стенке и с разбегу ударили в дверь. После третьего удара дерево не выдержало, дверь слетела с петель, и молодые люди, не удержавшись, влетели в комнату Кармиллы и упали на пол. Прямо перед ними, в центре комнаты, лежала сама Кармилла Абахам: лицо ее было бледно, точно снег, дыхания не слышалось.

– О моя дорогая, моя дорогая! – отчаянно восклицал лорд Дэрд, подползая к ней на коленях. – Что с тобой? Откликнись!

Бесцеремонно оттолкнув Дэрда, к Кармилле подошла Анесса и, прислонившись ухом к груди, прослушала сердце.

– Бьется, – заявила она под раздавшиеся вздохи облегчения. – Но очень слабо… боюсь, без помощи лекаря она не доживет до рассвета.

– Я сейчас же побегу за лекарем! – воскликнул Абахам, поднимаясь с колен. – Я немедленно приведу лучшего лекаря… о моя Кармилла! – вновь застонал он.

– Я провожу вас, – вызвался Закфейн, и они вместе скрылись из виду.

В этот момент появились Марика и Анабель: комнаты девушек были слишком далеко от этого места, они не слышали крик, но прибежали, как только юный Феркирк сообщил им ужасную новость, – быстроногий юноша уже успел сбегать туда и обратно. Марика со слезами бросилась на грудь матери, а Анабель вопросила:

– Что могло с ней случиться?

– Может, ей стало плохо с сердцем? – осторожно предположил лорд Шамю.

– Нет, у Кармиллы всегда было здоровое сердце, – заметил лорд Бэзил и перевел взгляд на своего мага. Тот покачал головой:

– Присутствия магии не чувствуется!

– Может, ее отравили? – спросила леди Лисс, нервно облизывая губы.

– Похоже, похоже, – пробормотала Сивилла Шайн, склоняясь над несчастной.

– Давайте перенесем ее на кровать! – предложил Виньям Кьен. – Думаю, там ей будет удобнее.

С помощью лорда Бэзила и Кенуэля, мага лорда Голтри, они осторожно приподняли Кармиллу и перенесли ее на кровать.

– Если это яд, значит, кто﷓то желал ее смерти, – заметил Феркирк, оглядываясь. – Но кто бы это мог быть?

Грик бросил быстрый взгляд на леди Ингрет и заметил, что она слегка побледнела при этих словах. Натинел отметил для себя этот факт, хотя, на его взгляд, Ингрет вовсе не была похожа на убийцу.

В этот момент подоспели обе горничные, дворецкий и бард; они остановились поодаль от аристократов, робко перешептываясь.

– Согрейте нам грогу! – махнула им рукой Марика, вытирая слезы. За исключением глаз, ничто не выдавало то, что она только что плакала, только разве линия губ стала чуточку жестче, словно девушка наконец﷓то отбросила игру в наивность. – Нам всем не помешает успокоить нервы.

– Пойдем в Синюю гостиную? – предложила Анабель, мягко обнимая подругу за плечи. – Там такой чудесный камин, а огонь успокаивает не хуже грога…

– Пойдем, – согласилась Марика, и все последовали за девушками. На лестнице им повстречался Закфейн, который сообщил, что проводил лорда Дэрда до ворот и решил вернуться, чтобы защитить леди от скрывающегося в доме убийцы.

– Так вы думаете, это убийца? – вздрогнула леди Оливия.

– Или вор, – не задумываясь, ответил лорд Бэзил. – У моего мага давно пытаются похитить медальон, я подозреваю, что некоторые из его соперников не остановились бы ни перед чем, ни даже перед убийством, чтобы в суматохе захватить артефакт.

Натинел почувствовал, что по его спине побежали мурашки, и искоса посмотрел на Джори. Если кто﷓то из этих людей выяснит, что он – вор, даже расчленение может показаться Грику прекрасным времяпровождением по сравнению с тем, что они придумают взамен… впрочем, не пойман – не вор!

Гости и прислуга проследовали за Марикой в комнату, называемую Синей гостиной. Эта гостиная была много меньше той, с фонтаном, но гораздо уютнее. На обитых темно﷓синим бархатом стенах висели различные гобелены, изображающие предков четы Абахам, повсюду стояли мягкие кресла, а у дальней от двери стены высился камин из темного мрамора. Люди расположились в креслах, все еще испуганно оглядываясь друг на друга, Красотуля, играя роль скромной горничной, убежала готовить грог, а Мэдхен принялась разжигать камин. В конце концов это у нее удалось, но через несколько минут в комнату повалил густой черный дым, явственно запахло паленым.

– Наверное, вороны свили в каминной трубе гнездо, – оправдываясь произнесла Марика.

Горничная принесла швабру и принялась тыкать в дымовое отверстие, силясь выпихнуть птичье гнездо. Что﷓то зашуршало, заскрежетало, из трубы в огонь посыпались сажа и какие﷓то сальные ошметки, а вслед за ними внезапно вывалилась голова, а следом за ней и тело, черные от копоти и обгорелые до неузнаваемости.

Дамы хором вскрикнули, горничная и лорд Голтри потеряли сознание, а лорд Бэзил и Закфейн моментально бросились к трупу.

– Невозможно понять, кто это! – яростно воскликнул Бэзил. – Лицо сгорело!

– Наверняка кто﷓то из лордов, – заметил Закфейн, пристально оглядывая тело. – Кольца на пальцах и туфли не сгорели, и эти вещи кажутся мне знакомыми…

– О господи! – завопила Ингрет, не выдержав. – Сначала кто﷓то пытается убить леди Кармиллу, а теперь мы находим в камине труп кого﷓то из нас! Может, убийца сейчас сидит рядом с нами, притворяясь тем, кого убил и изображая из себя невинную жертву, а мы даже этого не знаем! Может, он хочет убить нас всех!

– Зачем ему убивать всех? – мрачно заметил Бэзил. – Я все же склоняюсь к тому, что ему нужен медальон моего мага… а насчет до того, что он притворяется одним из нас… Бьер?

– Я не ощущаю поблизости такой магии, – ответил ему колдун, насупив брови. – Впрочем, магия в этом доме, благодаря волшебной ограде так сильна, что я бы не почувствовал даже, если заклинание творили прямо у меня под носом.

– Значит ли это, что убийца среди нас, может быть правдой? – спросила Оливия. – Но как же нам его вычислить?

– Будем надеяться, что все﷓таки он не с нами, – успокаивающе произнес Бри Мархаус, положив ей руку на плечо.

– Нашли на что надеяться, милорд! – презрительно фыркнула леди Анабель. – По мне, так лучше бы он был здесь, чем искать его по всему дому, тогда как, возможно, он ищет нас!

– Надо позвать стражей! – решительно высказалась леди Гелуя Кьен, и тут все замолкли, додумывая мысль, одновременно возникшую у всех в голове.

– Скажите, миледи, – осторожно обратился лорд Бэзил к Марике, разрушая своими словами молчание, – вы можете выходить за ограду дома без разрешения на то вашего отца или матери?

– Нет, – медленно покачала головой Марика. – Отец обещал дать мне такое разрешение сегодня, но еще не успел…

– Мы заперты! – воскликнула леди Ингрет.

– Заперты вместе с убийцей, – тихо договорил за нее Феркирк.



Те, кто это читает, уже могут высказывать свои предпоожения на тему, кто убийца...)

---

Пролетевшая мысль

Мне кажется, мир создавали так, чтобы в конце он пожрал самое себя...

Но на мгновение я представила себе настоящий Рай - абсолютное отсутствие Зла - и ужаснулась...

---

Юмор

Одна блондинка участвует в конкурсе с призом в 1 млн. евро. Ей задают

такие вопросы:

1) Сколько длилась столетняя война.

а) 116

б) 99

в) 100

г) 150

Блондинка пропускает вопрос



2) В какой стране изобрели панамы?

а) Бразилия

б) Чили

в) Панама

г) Эквадор

Блондинка просит помощи у студентов Университета



В каком месяце отмечается Октябрьская революция?

а) Январь

б) Сентябрь

с) Октябрь

д) Ноябрь

Блондинка просит помощь у зала.



4) Как зовут короля Георга 6-го?

а) Альберт

б) Георг

с) Мануэль

Блондинка достает гадальные карты.



5) От какого животного происходит название Канарских островов?

а) Канарейка

б) Кенгуру

с) Тюлень

г) Крыса

Блондинка выходит из игры.



Если ты считаешь себя умным (ой) и посмеялся (ась) над блондинкой, то почитай правильные ответы.

1) Столетняя война длилась 116 лет с 1337 по 1453 год

2) Панамы изобрели в Эквадоре

3) Октябрьская революция отмечается в ноябре.

4) Имя короля Георга - Альберт. Он поменял его в 1936 году.

5) Название Канарских островов происходит от тюленя. Латинское название островов Insukaria Canaria означает остров тюленей.

---

Сказка о лесе

Разведывательный шаттл «Дельта﷓1» опустился на поверхность планеты. Пла-нета эта плавно крутилась по слегка вытянутой орбите вокруг звезды № 23587; ученые дали ей название Гринхаус, что значило «Зеленый дом» или «Зеленый хаос», на выбор. Издали эта планета казалась сплошного зеленого цвета всевозможных оттенков, не было видно на ней ни голубых пятен океанов, ни желтых пустынь, ни белых бескрайних льдов на северной части. Чем являлась эта зелень – раститель-ностью или оригинальным цветом почвы планеты, было до сих пор неизвестно. Корабль класса «Странник﷓2541» был первым из межпланетных кораблей, доб-равшихся до системы этой звезды, чтобы исследовать поверхность Гринхауса. Всего на корабле прибыло около сотни человек ученых вместе со своими семьями, точнее, та часть людей, что рассчитывала найти на Гринхаусе новый дом. Земля и близлежащие к ней доступные для жизни планеты были уже переполнены пересе-ленцами, космос становился все теснее и теснее. Исследования показали, что ат-мосфера Гринхауса пригодна для жизни людей: давление лишь слегка понижено, а кислорода в воздухе даже больше, нежели на их родной планете. И вот, после двухгодичного полета в бескрайних просторах космоса, преисполненные надежды ученые, наконец, прибыли к Гринхаусу.

На «Дельте﷓1», небольшом шаттле﷓разведчике спустилось всего твое человек: командир корабля Винсент Керк, его помощник Аарон де Бюсси и биолог Жанна Мелински. Полет сквозь слои атмосферы Гринхауса прошел без осложнений, ка-питан ловко вывел шаттл из зоны грозовых облаков, мерцающих маленькими электрическими разрядами, и приземлился на оголенный выступ земли, эдакую природную площадку для посадок. Сразу же были произведены необходимые вы-числения давления, влажности и прочих качеств атмосферы, взяты пробы возду-ха на химическое содержание и бактериальную насыщенность, в процессе кото-рых люди смогли удостовериться, что никакие из наиболее опасных вирусов, по крайней мере, известные на Земле и близлежащих планетах, здесь себя не прояв-ляют, а в воздухе отсутствуют наиболее вредные для человека элементы. Уровень радиации здесь и вовсе оказался сведенным практически к абсолютному нулю.

– Прямо Эдем какой﷓то! – усмехнувшись, пошутила Жанна. С соизволения био-лога Винсент произвел разгерметизацию шаттла, внешние люки открылись, и лю-ди вышли на открытое пространство.

– Ох, – только и сказал Аарон, оглядываясь.

При первом взгляде на планету возникало ощущение, что та маленькая пло-щадка, на которую опустился шаттл, была единственной частью земли, не скры-той под толщей растений. Казалось, на Гринхаусе собрались воедино все растения третичного периода развития Земли: гигантские пальмы, покрытые похожей на чешую толстой светло﷓коричневой корой; пальмаситы; сосны, хвоя которых томно шелестела где﷓то высоко вверху; тисовые деревья, кипарисы, туи, представители иных хвойных пород, были переплетены непроходимой сетью ярко﷓зеленых лиан, покрытых нежными бутонами белого цвета. Пушистый ковер мха и печеночника окутывал землю под ногами людей. Под тенистой листвой журчало множество ручьев, протекая под выпуклыми корнями деревьев, словно под природными ар-ками. Там, где заросли высоких деревьев немного редели, росли древовидные па-поротники, высокие, словно кусты, и из них выглядывали ярко﷓лимонные шляпки не менее огромных грибов. Кое﷓где виднелись растения и более поздних форма-ций, – с толстыми, словно у баобабов стволами, покрытые россыпью незнакомых красных плодов. Вокруг пальм, вверх по их стволам вились вьюнки, усыпанные мелкими черными ягодами, а сами пальмы плодоносили фруктами, напоминаю-щими бананы по своему внешнему виду, но темно﷓синими, словно баклажаны.

И при этом стояла абсолютная тишина, нарушаемая лишь шорохом слабого ветра в кронах деревьев, да дыханием капитана и его спутников. Ни пения птиц, ни криков животных, ни даже жужжания насекомых не слышно было в этом ми-ре. Словно только растения и наполняли его.

Несмотря на это, Аарон и Винсент сочли необходимым вооружиться лазерны-ми аннигиляторами, прежде чем вступить в лес, точнее, джунгли, влажные и жаркие, полные всевозможных запахов, исходящих от цветущих растений и жир-ного чернозема под ногами. Жанна озаботилась прихватить с собой из шаттла ро-бота﷓сборщика, и сейчас, не отвлекаясь на осмотр красот Гринхауса, занималась сбором проб различных растений и плодов, выясняя, не ядовиты ли они, не явля-ется ли их сок чем﷓либо вреден для человека. Капитан с помощником шли впереди нее, зорко высматривая в зарослях малейшие признаки опасности, но так и не увидели ни животных, ни насекомых, ни птиц. Казалось, цветы местных растений вовсе не нуждаются в опылении; их пыльцу разносил ветер, а также как﷓то капи-тан был свидетелем, как бутон на одной из лиан словно бы взорвался изнутри с негромких хлопком, выбросив из себя облако пыли, запорошившей все на не-сколько метров вокруг. Даже когда люди дошли до реки, берега которой густо за-росли протопопами камыша и осота, в прохладной, кристально﷓чистой воде они нашли лишь несколько сот разновидностей водорослей, но ни рыб, ни земновод-ных там не было.

– Единоличное царство Флоры? – высказал Винсент общую мысль. Люди вер-нулись в шаттл, поднялись, и с особой тщательностью отсканировали на проект-ную голограмму каждую мелочь пейзажа Гринхауса, каждый ее квадратный ки-лометр. Эта работа заняла в общей сложности тридцать шесть часов, наконец, ос-новные исследования были закончены, пробники – доставлены на корабль, где це-лая сотня ученых принялась разбирать образцы растений и почвы, пробы воздуха и воды, производя необходимые арифметические вычисления лишь с одной це-лью: узнать, пригодна ли планета для проживания.



– Здесь можно жить! – такой вердикт спустя месяц после начала исследований сообщила Жанна Мелински, решительным шагом входя в каюту капитана.

– И? – выключив видеозапись книги, которую он читал, Винсент внимательно посмотрел на биолога.

– Мы отправляем сигнал на Землю о разрешении начала переселения, а сами спускаем корабль на поверхность планеты и начинаем обустраивать первый город Гринхауса, – торжественно сообщила она, вся светясь от радости. – Помимо вели-колепных условий, мы выяснили также, что все без исключения принесенные в лабораторию плоды оказались съедобными, также съедобна некоторая часть ли-стьев, мхов и водорослей. Здесь достаточно пищи для домашних животных, кото-рых мы привезли в грузовом отсеке корабля, им уже выдают вместо сухого корма зелень этой планеты. Уверена, когда они дадут приплод, недостатка в мясе не бу-дет, а следующая экспедиция привезет зародышей различных рыб для разведения ее в местных водоемах. Морей тут, конечно, нет, но подземных источников, ви-димо, достаточно для того, чтобы ручьи функционировали беспрерывно. Думаю, устроив раскопки в некоторых местах планеты, мы наткнемся на гигантские под-земные озера. Залежей неорганических руд здесь, к сожалению, практически нет, зато полно разнообразной органики, в частности, каменного угля, а дерева здесь хватит на несколько десятилетий, и это притом, что площадь лесов уменьшиться лишь на сравнительно малую величину!

– Все это я понимаю, – кивнул Винсент. – Но скажи: неужели вы так и не на-шли ни единого признака фауны?

– Ни единого, – подтвердила биолог.

– Странно, – покачал головой капитан.



Винсент Керк не верил Гринхаусу. Либо эта планета и правда была Эдемом, раем при жизни, либо здесь было что﷓то не так. Сплошная флора и ни единого живого существа вокруг… Впрочем, капитан допускал возможным и такое одно-бокое развитие планеты.

Винсент Керк следил. Он следил за лесом все время, пока строился город; ко-гда мощные роботы﷓комбайны очистили часть земли от растений, разрыли камен-ный карьер, казавшийся одинокой тускло﷓серой раной на лице планеты, добыли оттуда породу и принялись возводить стены зданий. Камень этот, неизвестный доселе на земле, принято было назвать дельтинитом, в честь первого шаттла, спустившегося на эту планету.

Капитан продолжал следить за лесом. Но тот молчал, не выказывая ни малей-ших призраков жизни. Он походил либо на охотника, затаившегося при виде до-бычи… либо на мертвую добычу, из которой выросло множество грибов﷓опят, не опасных, но даже полезных для человека. Ученые склонялись ко второму опреде-лению вечного затишья Гринхауса. Керк – к первому. Но шли недели, а затем и месяцы, но ничего так и не происходило. Друзья шутили, что у Винсента началась так называемая инопланетная болезнь (так называли паническое предчувствие опасности, возникающее у некоторых людей при переселении на другую землю). Постепенно и сам Керк начал верить в это, он успокаивался…



Прошло около года с тех пор, как люди возвели свой первый город на Гринхау-се и назвали его Эдемхолл, точнее «Преддверье Эдема», что как нельзя лучше под-ходило для названия человеческого жилища в этой местности. Сигнал до Земли уже должен был дойти, и через два года ожидался следующий корабль с пересе-ленцами.

Аарон с Винсентом неторопливо прогуливались по лесу. Они отошли уже до-вольно далеко от места, где оставили шаттл, но не опасались потеряться, ибо шум города был слышен даже за много километров от него; высокая слышимость здесь была то ли из﷓за особенной проводимости атмосферы, то ли из﷓за полного беззву-чья, окружающего город. Даже детей, ничего не опасаясь, часто отпускали за яго-дами глубоко в лес.

Приятели шумно переговаривались друг с другом, бурно реагируя на всякое новое проявление флоры, которая так и не была изучена полностью: слишком уж много было разновидностей. Вот им попался папоротник, из которого, словно оле-ньи рога, высовывались толстые ветвистые стебли молочно﷓желтого цвета, – что это было такое? А вот с ветвей растения, похожего на березу, свисала лоза, по-крытая пурпурно﷓красными цветами, по запаху напоминающими жареное мясо, впрочем, попробовав цветок на вкус, Аарон лишь недовольно скривился.

– Смотри, что это? – вдруг воскликнул он, указывая далеко вперед. Керк вгля-делся.

– Кажется, что﷓то двигается, – произнес он, ощущая, как внутри него вновь вспыхивает недоверие к этому лесу. – Может, что﷓то живое?

– Чушь! – беспечно рассмеялся Аарон. – Пойдем, посмотрим! – и они двинулись к тому месту, откуда шло шевеление.

Там им предстало удивительное зрелище. Пред ними находилось целое поле растений, похожих на гигантские росянки, только широкие листья их, оканчи-вающиеся длинными шипами, открывались, должно быть не горизонтально, но вертикально, напоминая собой ракушки, поставленные на бок. Каждая из них бы-ла примерно с человеческий рост; около двух﷓трех таких ракушки росло на мас-сивном темно﷓зеленом стебле, покрытом неразвитыми зачатками коры и усика-ми﷓отростками, с которых свисали сотни маленьких ракушечек, еще не выросших до полной величины.

Но не сами растения представляли наибольший интерес. Главным было то, что они… двигались. Да﷓да! Склизкие корни, издавая негромкий чмокающий звук, вырывались из мягкого торфа и вновь вонзались в него на некотором отдалении. Процесс передвижения росянкоподобных растений был медленным, но непре-кращающимся. Растений было много, и чмокающие звуки сливали почти в монотонный гул.

– Наверно, они так кормятся, – неуверенно сказал Аарон, переминаясь с ноги на ногу. – Погружают корни в почву, ища какие﷓то особые минералы…

Винсент нахмурился. Растения двигались строго на север, и по его расчетам Эдемхолл находился прямо на их пути. Может быть, эту разновидность флоры привлекает звук? Однако Керк был готов поклясться, что год назад, когда они в первый раз облетали планету, делая топографические и иные съемки и измерения, никаких двигающихся растений и в помине не было! Может, они на какое﷓то вре-мя впадают в спячку? Или… или их существование началось сравнительно недав-но, не более года назад? Но тогда какой целью было их появление?

Росянка, подошедшая ближе всех к людям, в очередной раз вырвала из земли корень, ощупывая им землю, наткнулась на мысок ботинка Аарона и внезапно ос-тановилась. Корень убрался обратно в землю, чмоканье прекратилось, и в этот момент листья﷓створки раковины принялись открываться.

– Давай лучше отойдем, – явно нервничая, предложил Винсент, но Аарон толь-ко отмахнулся и с любопытством уставился на росянку, силясь высмотреть, что же там, между створок.

Наконец, раковина открылась на всю ширину, и люди изумленно вздрогнули. К самой задней стенке раковины было приклеено какое﷓то существо. Фигурой оно походило на человеческую – руки, ноги, даже количество пальцев совпадало, – но кожа ее была густо﷓зеленого оттенка, вместо волос (строго говоря, волос у этого создания вообще не было, равно как и ресниц) голову украшал какой﷓то коричне-ватый гребень, нос отсутствовал, а глаза были гораздо больше человеческих. Су-щество было полностью обнажено и отличалось явными женскими половыми при-знаками.

– Что… кто это? – изумленно прошептал Аарон, невольно делая шаг вперед. – Житель этой планеты?

Внезапно глаза существа широко распахнулись (они оказались ярко﷓желтого цвета, сплошная радужка без белков и зрачка), рот приоткрылся, губы слегка скривились, и вдруг люди услышали тихую, но несомненно человеческую речь:

– Помогите мне… помогите… я не могу оторваться… оно держит меня…

– Ты знаешь наш язык? – изумленно воскликнул Аарон. – Но откуда?

– Помогите мне… – шептало существо. – Сорвите меня…

– Конечно я помогу тебе! Бедняжка! – воскликнул помощник капитана, с со-чувствием оглядывая покрытые чем﷓то липким внутренние створки раковины. Должно быть, странное создание ненароком прислонилась к ним, не заметив, а потом растение унесло ее с собой.

Тем временем Винсент пытался сообразить, откуда же могли прийти эти странные росянки. «Известно, – раздумывал он, – что росянка, растение хищное, питается насекомыми, привлекая их капельками воды на своих шипах. Но на этой росянке нет никаких капелек! Да и насекомых здесь нет… неужели местные росянки охотятся на таких существ, как та девушка внутри нее? Кстати, что﷓то и сама девушка уж больно похожа на растение… Ненастоящая она какая﷓то… По-хоже на…»

В этот миг в голове Винсента что﷓то промелькнуло, он вскрикнул: «Аарон, бере-гись!» в тот же самый момент, когда тот, зайдя в раковину, обхватил девушку за плечи, пытаясь оторвать ее от стенки раковины, раздалось звонкое «Щелк!», и ло-вушка захлопнулась. Винсент Керк с ужасом взирал на этот идеальный капкан, созданный природой. Даже крика не раздалось из﷓под его листьев.

А потом все произошло очень быстро. Несколько других росянок тем временем подошло почти вплотную к Керку, и ему пришлось отбежать подальше. В этот мо-мент раковина, которая захватила Аарона, начала разбухать. Она увеличивалась и увеличивалась в размере, пока с оглушительным треском не взорвалась, выпуская во все стороны горошек мелких черных семян.

«А где же Аарон? – изумленно подумал капитан, невольно подходя ближе к растению. – Неужели он уже…»

В этот миг росянка повернулась к Винсенту другой стороной, открывая вто-рую свою ракушку. Ожидающий очередного зеленого создания, капитан почувст-вовал, как холодный пот мерзко ползет по его спине: в этой раковине к задней стенке был приклеен никто иной, как Аарон. Он выглядел как самый настоящий человек: были сохранены и волосы, и кожа, и даже одежда, которая, впрочем, при более пристальном осмотре казалась неотделимой от тела.

– Помоги мне, Винсент! – сказал Аарон и смущенно улыбнулся, – Я не могу ото-рваться! Это проклятое растение схватило меня и держит. Помоги же мне!

Капитан попятился прочь. В его глазах застыл ужас, леденящий его душу из-нутри.

– У тебя… у тебя из щеки растет веточка, – наконец, смог вымолвить он.

Аарон пошарил у себя по лицу.

– Ах, эта веточка? – спросил он, находя стебелек и отрывая его. – Ничего страшного! Ну же Винсент, помоги мне! Я все тот же Аарон, неужели ты не ве-ришь мне? Помоги мне! Сорви меня!

И тут капитан не выдержал. Он повернулся и, издав пронзительный вопль, по-бежал прочь.

«Так вот что задумала эта планета! – мысленно вопил Керк. – Надо предупре-дить город… нет, надо предупредить Землю! Я отправлюсь туда на корабле, только прочь, прочь отсюда!»

И Винсент все мчался и мчался, туда, где его дожидался шаттл, он бежал, уно-ся на подошвах своих сапог семена растений Гринхауса. А следом за ним, с чав-каньем вырывая свои склизкие корни из почвы, передвигались аляповатые ро-сянкоподобные заросли. Лес шел, чтобы вновь возвратить планету себе.

---

ВНИМАНИЕ, ВНИМАНИЕ!

Всем, всем всем! а в особенности тем, кто любит фэнтази!



Открылся мой новый проект - ролевая игра (в виде форума)!



Прошу всех пожаловать по этой ссылке: http://etumannaya.narod.ru/vhod.html



Я буду рада каждому из вас!



С нетерпением ожидаю!



Прошу, не обделяйте ссылку вниманием!



Спасибо!

---

Аутум. Продолжение...

Обеденная зала была огромной, она казалась бы мрачной, если бы не десятки канделябров, освещающих ее со всех сторон. Близ стен стояла тяжелая мебель из мореного дуба, покрытая разнообразными искусно вышитыми покрыва-лами, придающими ей уют, а в центре залы стояли длинные, накрытые белоснежными скатертями столы со всевоз-можными блюдами. Стульев близ столов не наблюдалось; предполагалось, что гости будут годить по зале, самостоя-тельно накладывая себе в тарелки наиболее понравившиеся кушанья. Такой способ приема пищи являлся последней модой в кругу аристократии.

Натинел, отпустив руку Марики, медленно прошелся вдоль стола. Что и говорить, выбор блюд был воистину от-менным: жареные трюфеля в розовом соусе; огромные блюда с раками и креветками, исходящими соком; маленькие пирожки с голубиным и перепелиным мясом, всевозможные фрукты и разнообразнейшие сласти; лебеди, запеченные целиком и украшенные собственными перьями; нежнейшие крылышки куропаток; сельдь под белым соусом, порезан-ная на тонкие, почти прозрачные ломтики; изысканный набор вин – все это было лишь малой толикой из того, что ле-жало на столах.

Финдел жадно пожирал глазами снедь, не решаясь, однако, подойти ближе, – исполняя роль слуги, он не имел пра-ва есть за одним столом с благородными лордами и леди. Зато Грик наслаждался вовсю. Положив себе на тарелку не-много перепелиного мяса, зайчатины в миндале, чернослива с грецким орехом и взяв бокал превосходного белого ви-на, он присел на один из диванов и с аппетитом принялся за еду. Спустя некоторое время подле него села леди Оли-вия. Девушка ничего не ела, только изредка отпивала по глотку из бокала с густо﷓красным вином.

– Как вам вечер, милорд?

– Он только начался, – ответил Натинел, улыбаясь, вежливо, но довольно сухо. – Но сам прием не плох, весьма не-плох, хотел бы я сказать.

– А по﷓моему скучно, – Оливия делано зевнула, прикрывая рот ладошкой. – Я слышала, что Абахамы отослали всех слуг, кроме дворецкого и пары горничных?

– Дань моде, – Грику совершенно не хотелось разговаривать с вызывающей у него неприятные ощущения леди, однако отсутствие слуг он отметил как плюс. Одна из горничных наверняка Красотуля…

«Интересно, кто же ее наниматель? – мелькнуло в мыслях у Грика. – Прибыл ли он или же ничего не вышло? И как Бетси отнесется к тому, что мне тоже нужен медальон?»

– Милорд де ла Грик, – раздался звонкий девичий голос поблизости, и к вору подошли Марика с Анабель; Марика как всегда казалась воплощением невинности, Анабель же улыбалась открыто и вызывающе, она периодически обли-зывала губы язычком, словно из﷓за чего﷓то нервничала.

– Да, миледи? – Натинел привстал с дивана, радуясь возможности прекращения разговора с Оливией.

– Милорд, я заметила, что вы пришли с бардом, – это говорила уже леди Анабель, голос ее казался резким и чрез-мерно надрывным, – отчего бы ему ни сыграть нам пару песен? Это развлечет гостей и порадует наш слух.

– Отличная идея! Эй, Джори! – позвал вор, знаком приглашая девушек присесть рядом с ним, в то время как леди Оливия встала и с ничего не выражающим лицом удалилась в другую сторону залы. – Джори, сыграй что﷓нибудь по просьбе леди Анабель!

Услышав имя своей возлюбленной, Финдел мгновенно выпрямился, приосанившись, грациозной походкой подо-шел к дивану, где сидел Грик и, подождав, когда остальные гости подойдут ближе, вопросил:

– Что угодно услышать прекрасной леди? Романс о несчастной любви или веселую песню? А может, балладу о прекрасной принцессе и злобном драконе?

– О принцессе, принцессе! – захлопала в ладоши Марика, смеясь. – Обожаю сказочные истории!

– Только не сказку, – поморщилась Анабель, презрительно посмотрев на подругу. – Я бы предпочла послушать ка-кую﷓нибудь страшную легенду, холодящую дух.

– А можно чего﷓нибудь поучительного, что научит нас доброте и смирению? – это подала голос молчавшая до сих пор сестра Закфейна, леди Анесса. Марика и Анабель, свысока посмотрев на монашку, хором зевнули, – поучитель-ные истории казались им верхом скуки и глупости.

– Вы просите, я исполняю, – широким жестом поклонился Финдел, улыбаясь. – Я выполню сразу все ваши поже-лания в одной балладе. Слушайте же…

Бард снял с перевязи верную китару, ласково, словно баюкая ребенка, провел пальцами по струнам, проверяя зву-чание, наконец заиграл тонкую, тихую мелодию, от первых звуков которой по зале разлилось внимательно молчание. Наконец, средь звенящих переливов музыки родились слова:



Однажды король собрался в бой –

Враги наседали на дом.

Жену не хотел он брать с собой,

Но та настояла на том.



И конь уже бьет копытом под ней,

И меч над челом воздет,

Подтянуты крепко подпруги ремней,

И в лица бьет зарева свет.



Голос барда стал громче, увереннее, он звенел в тиши залы, эхом отражаясь от стен:



Та битва опасной и жаркой была –

Там чело сложил не один;

Из уст на уста переходит молва,

Как дрался король﷓господин.



А рядом с ним, как прекрасный сон,

Ангел лил зарева свет.

И над волной золотистых волос

Карающий меч воздет.



Мелодия незаметно переменилась на более веселую, эмоциональную, пальцы Джори быстро перебирали струны китары:



И вот «Победа!» – кричат друзья,

«Проклятье!» – кричат враги,

«Мы победили – муж мой и я!» –

Королева сказала им.



Но тут идут побратимы в борьбе,

И с уст их срывается смех:

«Смотри король, привели мы тебе

Награду получше всех!»



Тут музыка опять замедлилась, певец задержал дыхание, словно перед глазами его вставали образы из песни:



И видит король – перед ним дочь Луны,

Бледна и прекрасна собой.

И он, не слыша шагов вины,

Сказал: «Пойдешь ты со мной».



«Но как же я?» – вопросила жена,

И вот какой был ответ:

«Прости, дорогая, но ты не она», –

И вмиг погас ее свет.



И ввел король в дом молодую жену,

Чтоб жить с нею, в счастье тоня…

А та, что он бросил, сказала ему:

«Ты еще вспомнишь меня».



До этого момента музыка все замедлялась и замедлялась, она стала почти неслышимой, как вдруг зазвенела с но-вой силой, и все больше грустных переливов слышалось в ней:



И вот минул год и еще десять дней,

Как вдруг занемог король.

Не мог он встать с постели своей,

Его окружала лишь боль.



И вспомнив слова своей первой жены,

Из уст его вырвался крик:

«Нет, я не верю, не помню вины!

Ну﷓ка, позвать ее вмиг!»



И слуги искали ее везде,

Средь всей известной земли;

Вернувшись, сказали: «Ее нет нигде!», –

Лишь могилу нашли они.



И король лежал уж на смертном одре,

Меч Смерти над ним был воздет…

Но кто там стоит близ закрытых дверей,

Прозрачный и бледный на свет?



Голос барда стал чуточку ниже, музыка зазвучала зловеще:



«Жена, ты ли это?» – воскликнул король,

И вот ответ был каков:

«Я призрак, я больше не чувствую боль,

Ушла я от жизни оков».



И молвил ему призрак первой жены:

«Ты хочешь спастись от всех бед?

Ты должен тогда умертвить дочь Луны,

И сердце ты съешь на обед!»



Сказав это, призрак тотчас же пропал,

Король – вмиг исполнил указ,

Убил он жену, ее сердце пожрал…

И умер в мученьях тотчас!



Последний куплет Джори почти что выкрикнул:



А призрак первой жены

Исчез, когда взялся рассвет…

Но людям все снятся сны,

Где карающий меч воздет!



И замолк, окруженный эхом последнего звука. Мгновение все сидели молча, но потом вся зала, особенно Марика и Анабель, захлопали в ладоши.

– Какая красивая баллада! – вскричала Марика. – И страшная! Вы ее сами придумали?

– Я… – начал Финдел, но тут из﷓за спины его раздался насмешливый голос:

– Отнюдь, я слышала эту балладу уже много раз. Ее сложили в давние времена, когда Аутумом еще управляли ко-роли и королевы. Она повествует о Аустине Пятом, последнем короле этих земель, и его двух женах: Шиаэль Светлой и Лирилинде Темной Луне. Не знаю, насколько правдива эта легенда, но Шиаэль с той поры возвели в ранг богини, называя ее божеством Справедливого Возмездия, а королей в Аутуме больше никогда не было. Кстати, – тут Оливия усмехнулась, – говорят, что исполнение песни Шиаэль в доме считается дурным предзнаменованием для тех, у кого не слишком чисто на душе. Впрочем, нам это мало чем грозит, не так ли? – и леди де ла Сьен медленно обвела взгля-дом несколько занервничавших гостей. И вновь Натинелу показалось в выражении ее лица что﷓то злобное.

Леди Анесса подошла к Финделу.

– Скажите, что заставило вас спеть именно эту балладу? – спросила она.

– Не знаю, – бард смущенно пожал плечами. – Как﷓то раз, прогуливаясь по городу, я услышал ее, слова понрави-лись и запомнились мне. Я не думал, что эта легенда о богине…

Леди Марика огляделась и нахмурилась.

– Вас всех что, и правда беспокоит эта глупая баллада? – спросила она. – Это всего лишь песня, не так ли, милорд Натинел?

– Конечно, – Грик слышал эту балладу от Джори и раньше, но никогда не задумывался над ее смыслом; сейчас он вспомнил о страшном культе божества Справедливого Возмездия: существовало поверье, что служители его тайно проникают в дома, где творится зло, и карают неправых, отрубая мечом головы. Он уже успел мысленно обозвать Джори недоумком за то, что ему пришла в голову именно эта песня.

Марика ласково улыбнулась певцу.

– Сыграйте нам лучше что﷓нибудь веселого, – сказала она. – А мы потанцуем. Вы ведь не откажете мне в танце, милорд Натинел? – застенчиво улыбнулась она.

Грик встал и, склонившись в грациозном поклоне, приобнял девушку за талию. Финдел заиграл быструю легкую мелодию, и они закружились в осеннем вальсе, простеньком, но милом танце, в последнее время популярном в Ауту-ме. Рядом танцевали Закфейн с Анабель, Оливия с Шамю, леди Ингрет с Бри Мархаусом, а юный Феркирк, помяв-шись, пригласил на танец леди Анессу, впрочем. Та с радостью согласилась. Не участвующие в танцах наполнили свои бокалы вином, расселись на диваны и кресла и вступили в задумчивые разговоры ни о чем, из тех, что практиче-ски стираются в памяти на следующее утро.



Когда маятник на высоких напольных часах из вишневого дерева пробил двенадцать тяжелых ударов, лорд Дэрд объявил, что гости, должно быть устали, и по этому случаю служанки уже подготовили всем комнаты для ночного от-дыха. Лорды и леди, в особенности Натинел, уже явственно ощущающих, что достигшая совершеннолетия Марика избрала объектом своего внимания именно его, облегченно вздохнули (некоторые из гостей уже частенько прикрыва-ли ладонями рот, стараясь скрыть невольные зевки), поблагодарили хозяев за прекрасный вечер и поспешили наверх, в свои комнаты. Джори, весь вечер крутившийся близ леди Анабель и даже удостоившийся нескольких разговоров с ней, попытался было проследовать за своей возлюбленной, но был довольно бесцеремонно выпровожен прочь, в ниж-ние комнаты дома, туда, где отдыхала прислуга. Пробурчав про себя что﷓то не особо лестное относительно хозяев до-ма, Джори сквозь узкий коридор прошел в левое крыло здания, где практически нос к носу, неожиданно вышагнув из﷓за угла, столкнулся с Красотулей и еще одной девушкой, вероятно второй из оставленных в доме служанок.

Сейчас Красотуля вовсе не походила на ту разгульную девицу, в облике которой Финдел повстречал ее в «Приюте Элли». Ярко﷓красные сапоги куда﷓то делись, огненные волосы были уложены в простую косу, на лице не было и следа косметики. Бетси была одета в скромное серое платье прислуги с белым передничком, она даже казалась ниже ростом.

Увидев Джори, девушки прервали свой разговор.

– Иди, Мэдхен, – кивнула Красотуля другой служанке, – я покажу господину барду его комнату и догоню тебя.

Мэдхен окинула стройную фигуру уличного певца нахальным взглядом, улыбнулась и скользнула прочь.

– Тебя и не узнать, Бетси, – обратился бард к Красотуле, убедившись, что они остались одни. – Не знай я, что это ты, ни за что бы не признал в такой скромной девушке наводчицу.

– Ш﷓ш﷓ш, – прошипела девушка, беря Финдела под локоть. – Не так громко, вдруг Мэдхен подслушивает за уг-лом? Скорее всего нет, но надо же соблюдать элементарные меры предосторожности!

Она провела Джори в скромную, но уютную комнатку в помещениях прислуги, заперла за собой дверь на ключ и со вздохом облегчения опустилась на кушетку.

– Знал бы ты, как противно мне исполнять роль простой служанки! – сказала она, закуривая. – Скромность меня, конечно, красит, но не до такой же степени! А как твои дела? – с любопытством спросила она. – Смог охмурить свою селедку?

– Какое там, – бард махнул рукой, наливая себе вина из графина, стоящего на ночном столике; тут же стоял и при-читающийся ему ужин, – она слишком высокого о себе мнения, чтобы сойтись со мной поближе. Эх, если бы я еще не опростоволосился так со своей балладой, можно было бы хоть на что﷓то рассчитывать…

– А, по﷓моему, неплохая баллада была, – заметила Красотуля. – Мы с Мэдхен подслушивали у дверей; она сказала, что если ей кто﷓нибудь спел такое, она непременно бы растаяла.

– Пф, – Финдел пренебрежительно хмыкнул, – нужна она мне больно! А вот такие, как Анабель, на дороге не ва-ляются. Аристократка… – он мечтательно вздохнул.

– Интересно, это только я, что ли, замечаю, какая она страшная? – задумчиво пробормотала Бетси.

– А как твои дела? – сменил тему уличный певец. – Ты провела сюда того человека, которого тебе надо было?

– Естественно, – Красотуля широко улыбнулась, – Я еще ни разу не срывала операцию! – она встала, подошла к окну и широко распахнула его, присев на подоконник, – ночной пейзаж окрашивал снег почти в черный цвет, его ос-вещал лишь желтый и ноздреватый, как сыр, круг луны, одиноко выплывшей из﷓за облаков.

– Полнолуние, – заметила Бетси. – Время страшных сказок и исполнения дурных предзнаменований.

Финдел вспыхнул.

– Ты специально, да? – возмутился он. – Не смей напоминать мне об этой балладе! В конце концов, что может слу-читься в таком приличном доме, жилище истинных аристократов?

И тут они услышали крик.

...продолжение следует...?

Читающих это, прошу оценить балладу отдельно в комментариях. Я ее писала на скорую руку и не совсем уверена, хорошо ли вышло...

---

Аутум. Далее...

Проснувшись в тот миг, когда солнечный луч из﷓за тонкой занавески прорвался в комнату и пробежался по его ли-цу, Финдел вначале не сообразил, где находится. Минуло четыре дня после его размолвки с Натинелом, и вечерами каждого из этих дней уличный певец регулярно напивался дешевым кислым вином, пытаясь залить им тревогу о том, что Грик так и не согласится осуществить вместе с ним задуманное.

Голова болела чертовски. Казалось, что внутри ее несколько сотен маленьких гномов злорадно бьют по наковаль-ням крошечными молоточками, создавая мелодичный, но в то же время болезненный перезвон. Желудок периодиче-ски подкатывался к горлу, которое горело так, словно Джори как минимум неделю находился в самой жаркой пусты-не, вместо благословенной воды пережевывая песок вместе с кактусами.

Из груди Финдела вырвался хриплый стон. С трудом оторвав руку от кровати, он поднес ее к голове и положил ее на ухо, силясь изгнать мелодичные перезвоны из своей головы. Это, однако, не помогло; разлепив, наконец, глаза, Джори увидел перед собой полуобнаженную юную деву, которая, ничуть не смущаясь его, сидела на деревянном полу комнаты и что﷓то наигрывала на его китаре.

– Ради всех богов, прекрати! – прохрипел Финдел. – И принеси мне воды!

Девушка вздрогнула, положила китару на столик возле его кровати, вскочила и, застегивая на ходу лиф платья, выбежала за дверь. Джори заметил, что одна его рука все еще лежит на ухе, потер ею лоб и попытался приподняться. Это удалось не сразу, однако, после нескольких попыток, во время которых желудок нетерпеливо подпрыгивал, а сердце, наоборот, падало, уличный певец привел себя в сидячее положение, прислонившись горячей спиной к не ус-певшей еще согреться в солнечных лучах стенке и облегченно вздохнул. События минувшего вечера наконец﷓то вста-ли в его голове на свое место, и Финдел понял, где он находится: на улице Развлечений, точнее, в борделе под назва-нием «Бабочкин Домик», а еще точнее – в одной из комнат этого борделя, где он по видимости просадил последние деньги на хорошенькую Ночную Бабочку.

Раздался скрип двери, и уличный певец поднял глаза, ожидая увидеть вернувшуюся девушку. Однако на пороге, взирая на него слегка насмешливым взглядом, стоял какой﷓то незнакомец, явно фамилии аристократов. Не слишком высокий, смуглокожий и черноволосый, он был облачен в алый бархатный камзол, с расшитыми золотом воротом и обшлагами рукавов. На ногах его, поверх обтягивающих лодыжки штанов, были обуты высокие черные ботфорты на каблуках, украшенные замысловатыми шпорами. На холеных изящных пальцах аристократа сверкало несколько ко-лец, простеньких на первый взгляд, но на самом деле довольно дорогих, работы небезызвестных ювелиров. На глаза незнакомца падала тень от широкополой шляпы, алой, в тон камзолу, украшенной перьями розовых и белых фламин-го.

Только взглянув на аристократа во второй раз и протерев глаза, Финдел изумленно воскликнул:

– Грик!

В ответ Натинел ухмыльнулся еще шире.

– Узнал﷓таки меня. А вот Красотуля минуть пять не признавала, кто я такой. Да что там она, я сам, когда в зеркале себя увидел – не поверил!

– И есть отчего! – накинув на бедра простыню, которой до сих пор укрывался, Джори поднялся с кровати и подо-шел к Грику. – Мне кажется, или ты действительно стал выше ростом?

– Каблуки, – пожал плечами вор, – да и шляпа слегка увеличивает мою фигуру…

– У кого ты только раздобыл такое? – восхитился уличный певец.

– Скажем так: мне одолжил все это один мой новый знакомый, – уклончиво ответил вор, не желая рассказывать о Енике Бласки даже другу: все свои заказы Грик предпочитал держать втайне.

– Интересные у тебя друзья, – задумчиво пробормотал Джори, ходя вокруг Натинела и рассматривая его. – Жаль у меня таких нет… я бы тоже поднарядился!

– А вот с этим проблем нет, – усмехнулся Грик и звонко щелкнул пальцами. По его сигналу в дверь вошла одна из Ночных Бабочек, неся на вытянутых руках бережно сложенную одежду.

– Вот это дело! – обрадовался уличный певец и, выхватив одежду из ее рук, принялся поспешно одеваться. Через пять минут он уже вертелся перед тусклым зеркалом в коридоре «Бабочкиного Домика».

– А что? Очень даже хорош, – вынес он вердикт, улыбнувшись и послав своему отражению воздушный поцелуй. Одеяния барда, конечно, были не так роскошны, как у Натинела, но были все же лучше всего обычно носимого пев-цом. Золотистого цвета туника выгодно подчеркивала цвет его волос; небесно﷓голубые штаны﷓шаровары и шелковый плащ дополняла небольшая шапочка того же цвета с павлиньим пером за тульей. Финдел подтянул голенища свет-ло﷓коричневых полусапожек, стряхнул с плаща невидимую пылинку и обернулся к Грику. Вор мысленно поморщил-ся, – он прекрасно помнил о дурацкой привычке уличного певца отыскивать изъян даже в самых великолепных вещах.

– Почему все такое яркое? – предугадывая мысли Натинела не преминул возмутиться Джори.

– Потому что ты бард, а не монашка, – буркнул Грик. – Кому нужен бард, одетый во все серое и неброское?

– Но я же бард, а не шут!

Натинел прищурился.

– Ты уличный певец, который тайком проникает в дом к аристократам, чтобы добиться любви от какой﷓то усушен-ной селедки, – заметил он. – А я вор, вызвавшийся помочь тебе, несмотря на всю опасность. Заметь, вор, а не торговец готовым платьем!

Уловив настроение приятеля, Финдел мгновенно затих.

– Скажи, Грик, – осторожно промолвил он, – я вижу, что эта авантюра тебе совершенно не нравится. Отчего же ты все﷓таки помогаешь мне?

– Ну так я вроде друг твой, а не просто погулять вышел, – фыркнул Натинел. – И потом, – он усмехнулся, – я пред-вкушаю тот момент, когда наконец настанет моя очередь втягивать тебя в авантюру, а у тебя не хватит наглости отка-заться.

– Ты думаешь? – Финдел задумчиво посмотрел на него, как бы оценивая. – С чего бы это я не смог отказаться?

– Просто ты не узнаешь, когда началась эта авантюра, – широко улыбнулся вор. – Вполне возможно, что она нача-лась уже прямо сейчас! – и, приложил палец к губам, он бесшумно скользнул из коридора вниз по лестнице, так быст-ро, что Джори не успел ничего сказать в ответ.



Дом четы Абахамов располагался на улице Садов. Улица эта вполне оправдывала свое название, ибо каждый дом, стоящий на ней, был окружен великолепный садом, изобилующем плодовыми деревьями и роскошными цветниками. Один из таких садов укрывал в своей тени изящный, двухэтажный дом, фасад которого весь был увит вечнозеленым плющом, незамерзающим даже сейчас, в конце осени. Крылья здания оканчивались высокими остроконечными ба-шенками серого цвета, не грязно﷓серого, но того благородного оттенка, который называют серебристым. Навершия башенок были украшены флюгерами в виде экзотических птиц; таких птиц очень любила леди Кармилла Абахам, хо-зяйка дома. Она же велела соорудить прекрасный птичник посреди изрядно поднадоевшего зимнего сада и, хотя при-обретение редких пород певчих птиц обходилось лорду Дэрду Абахаму в изрядные суммы, дело того стоило.

Сад окаймляла высокая ограда из окрашенного в цвет золота металла, ажурная, она казалось невесомой на первый взгляд. Сейчас, поздним ноябрьским вечером, ворота ограды, расположенные в высокой арке, были распахнуты, и че-рез них буквально каждые пять минут прибывали долгожданные гости, прибывшие поздравить Марику с шестнадца-тилетием. Слуги сбились с ног, принимая экипажи и препровождая гостей в дом, лорд Дэрд озабоченно вздыхал, при-кидывая, во сколько ему обойдется это празднество, а леди Кармилла украдкой радостно потирала руки, предвкушая, с какой гордостью она будет показывать гостям свой птичник.

Те из гостей, кто уже успел прибыть, расположились в изящной гостиной близ миниатюрного фонтанчика, испус-кающего из себя потоки ароматизированной воды, и угощались вином и легкими закусками, поданными прислугой. Здесь были лорд Закфейн де Драут и леди Анесса, его сестра, – невзрачная девушка, всецело посвятившая себя служе-нию одной из религий на улице Всех Богов, кажется, она поклонялась богу Шра, распространяющему свою милость на слепых и нищих. Абахамы предпочли бы не приглашать в свой дом монашку, но лорд Закфейн, будучи богатым и красивым юношей двадцати двух лет отроду, никуда не приходил без своей любимой сестры. Прибыл сюда также лорд Шамю А’Винел, робкий, слегка заикающийся молодой человек, как считала леди Кармилла, не без странностей: вместо почтенного мага Шамю предпочел нанять безродную ведьму, некую Сивиллу Шайн, которая сегодня сопро-вождала его. Лорд Дэрд подозревал, что таинственная ведьма по совместительству также является любовницей А’Винела; говорил он об этом и жене, но Кармилла не могла в такое поверить, потому что была родом из благообраз-ной пуританской семьи из предместий Аутума, ей чужды были даже мысли о тайных любовных связях, не говоря уж о изменах; лорду Дэрду такие мысли, напротив, были хорошо знакомы, ибо еще одна из прибывших гостей, двадцати-летняя леди Ингрет Лисс являлась его давней любовницей и потаенной страстью, будучи великолепной заменой жене, изрядно располневшей после рождения дочери. Несмотря на юный возраст, леди Ингрет была холодна, как змея, но также умна и расчетлива; притворяясь влюбленной в сухого и тощего, как палка, лорда Дэрда, она мечтала лишь о его богатстве, будучи сама из семьи знатной родом, но практически полностью разорившейся после заключения одной неудачной торговой сделки.

– Лорд Натинел де ла Грик и его бард! – объявил дворецкий, распахивая двери в гостиную. Семь пар вниматель-ных глаз тут же уставились на вошедшего: имя сего лорда было им незнакомо.

Лорд Натинел, снимая на ходу шелковые перчатки, вошел в гостиную. Он был красив, весьма красив, как отметила про себя леди Кармилла; чем﷓то похож на Закфейна, внушительного смуглолицего юношу, однако более хрупок и изящен. Одет он был ярко, однако не вызывающе, а улыбка его, слегка насмешливая, сразу же располагала к себе. Следом за лордом вошел его бард и тут же склонился в почтительном поклоне, а сам Натинел, быстро оглядев залу, мгновенно вычислил хозяйку дома и, подойдя к ней, церемонно снял шляпу и склонился к ее руке.

– Мое почтение, леди Кармилла, – произнес он приятным мягким голосом. – Я счастлив почтить столь прекрасный дом своим скромным присутствием и надеюсь, что вы соблаговолите не гневаться на меня, ибо я прибыл незваным, вместо моего сводного брата, лорда Изимира Гирроу.

Леди Кармилла понятия не имела, кто такой этот Изимир Гирроу (да и не могла она знать его, так как имя это Грик выдумал только что), но манеры гостя не оставили ее равнодушной. Низенькая полная леди Кармилла расплылась в улыбке и, замахав жиденькими ресницами, обрамлявшими блекло﷓голубые глазки, произнесла:

– Полноте вам, я рада вашему присутствию здесь, ибо не каждый день встретишь столь благородного молодого че-ловека. Прошу вас, садитесь, отведайте вина…

– Благодарю вас, – лорд Натинел еще раз очаровательно улыбнулся, кивнул остальным гостям и, взяв бокал, рас-положился в самом дальнем кресле, близ камина. Его бард наконец разогнулся и, нервно улыбаясь, сел подле своего хозяина. Леди Ингрет, исподтишка разглядывающая вновь прибывших, отметила, что бард еще явно никогда не бывал на светских раутах и не знал, как себя вести.

– Лорд Бри Мархаус и леди Оливия де ла Сьен! – представил дворецкий следующих гостей. Глаза Натинела, скры-тые в тени шляпы, тотчас устремились к ним. Лорд Бри был высок, довольно полноват и страдал отдышкой; вор ре-шил для себя, что лорд явно злоупотребляет спиртными напитками. Леди Оливия, напротив, была стройна, как кипа-рис, и отличалась девственной красотой юности, – на фоне ее меркла даже изысканная роскошь внешности леди Ин-грет, статной чернокудрой красавицы. Волосы леди Оливии были того самого коричневого оттенка, который называ-ют шоколадным; в теплой зелени глаз мерцали маленькие золотистые искорки, а с коралловых губ, казалось, не схо-дила приветливая улыбка. Она была одета в очень простое, кофейного цвета платье с корсажем, отделанным черным кружевом, но эта простота красила ее еще больше. Как только она присела в изящном реверансе, лорд Закфейн тут же вскочил, услужливо отодвигая кресло, стоящее между его креслом и креслом его сестры, но леди Оливия лишь пока-чала головой, окинув Закфейна теплым взглядом, и села подле Натинела, настолько близко к огню, как это было воз-можно. Вор продолжал разглядывать ее, как вдруг на миг ему показалось, что выражение лица леди Оливии смени-лось на чрезвычайно злобное, однако почти сразу же она вновь начала мило улыбаться. Грик незаметно вздрогнул; не-смотря ни на что, Оливия дела Сьен вдруг перестала ему нравится, он решил держаться настороже.

– Лорд Бэзил Ла’Чекоретти, его дочь леди Анабель и их маг Бьер Натингхейм! – оповестил дворецкий, вновь за-глядывая в гостиную, и все привстали, оказывая почтение столь знатным персонам. Натинел с любопытством рас-сматривал леди Анабель, предмет высших чувств его друга. Почти сразу же он понял, что согласен с Красотулей: Анабель действительно вызывала ощущение страдающей каким﷓то заболеванием, уже довольно долго лежавшим кам-нем на ее душе. Она была очень худенькой, кожа ее была бледна до синевы, и огромные темно﷓серые глаза заполняли ее маленькое треугольно личико, подобно двум безднам. Тонкие и ломкие на вид, пепельного оттенка волосы были тщательно уложены в незамысловатый пучок на затылке. Словом, Анабель казалась бы еще невзрачнее сестры За-кфейна, монашки, однако Грика смущало ее вызывающее облачение. Ресницы девушки были густо накрашены чер-ным, а тонкие губы покрывал густой слой кроваво﷓красной помады. Такого же кроваво﷓красного цвета было и платье Анабель, с роскошной широкой юбкой из шуршащей тафты и открытым лифом, из которого слегка виднелись ее ма-ленькие груди. Руки Анабель до локтей скрывали красные шелковые перчатки, поверх которых было одето множество золотых браслетов и колец, уши ее оттягивали тяжелые рубиновые серьги, а на правой кисти к тому же висел кружев-ной веер, отороченный пухом черного лебедя. Золотое колье с рубинами, скрывающее под собой большую часть шеи девушки, выглядело так, словно собирается ее удушить. Облик Анабель показался Грику по меньшей мере нелепым, но, бросив взгляд на Финдела, он обнаружил, что друг его смотрит на объект своего вожделения такими глазами, буд-то готов ее проглотить, а по лицу его расплылась глупая улыбка.

Лорд Бэзил, в противоположность дочери был красив какой﷓то внутренней красотой, хотя и не молод. Он был так-же довольно бледен, но на щеках его играл легкий румянец, говорящий о горячем нраве Верховного Лорда и живом темпераменте. Каштановые кудри и борода лорда еще не были тронуты сединой, серые глаза смотрели ясно и откры-то, а жесткая линия рта и квадратный подбородок наводили на мысль о непоколебимом упрямстве и железных нервах Бэзила. Натинел подумал, что если бы в Аутуме и появился когда﷓нибудь единоличный владыка, им непременно ока-зался бы лорд Бэзил, единственный, кто смог бы разобраться в порочном лабиринте этого города.

Леди Анабель, даже не поприветствовав гостей, сразу убежала наверх по крученой лестнице из красного дерева, где ее давно ожидала Марика, ее подруга детства, лорд Бэзил отошел поговорить с хозяином дома, и Грик перевел взгляд на Бьера, мага, у которого ему надлежало выкрасть заветный медальон. Натингхейм оказался старцем почтен-ного возраста, седая борода его длиной доходила до пояса, на голове не хватало волос, но карие глаза, смотрящие из﷓под насупленных бровей, казались не по годам молодыми. Было видно, что человек этот, несмотря на старость, все еще молод душой и полон жажды жизни.

– Лорд Голтри Д’Аверси и его маг Кенуэль Эвийский! – провозгласил дворецкий, вновь скрываясь за дверью. Во-шедшие сразу не понравились Натинелу: Голтри казался хлипким забитым юношей невзрачной наружности, по срав-нению с ним даже лорд Шамю, застенчивый, но симпатичный, казался писанным красавцем. Маг его, Кенуэль, напро-тив, был весьма внушительной фигурой. Как и у всех эвийцев, кожа мага была черна как смоль, волосы курчавились и казались жесткими на вид, а глаза, в контраст к общему облику, были пронзительно﷓голубого цвета. Черная мантия мага ничуть не скрывала мощные мускулы Кенуэля; он казался скорее телохранителем, нежели магом бледного лорда. Грик подумал, что в поимке медальона ему наверняка придется соперничать с этим эвийцем, и он сразу почувствовал неприятное ощущение в желудке. Поспешно отпив еще глоток вина, дабы скрыть свою нервозность, вор заметил во-просительно﷓удивленный взгляд, который Кенуэль устремил на Сивиллу, ведьму лорда Шамю. Проследив его взгля-дом, Натинел отметил, что Сивилла, скорее всего, также принадлежит к народу эвийцев: те же курчавые жесткие во-лосы, высокое приподнятые над головой сложной прической, такая же черная, как вороново крыло кожа, довольно рельефная для женщины мускулатура, яркий голубой цвет глаз. Сивилла явно стеснялась своей крепкой фигуры, по-этому одета она была в скрывающее контуры ее тела лимонно﷓желтое шелковое платье с тонкой белой накидкой по-верх него. Платье ведьму ничуть не красило, но, взглянув повнимательнее, вор решил, что она и не добивалась этого, напротив, она намеренно исказила свою внешность, дабы скрыться от случайно брошенных на нее взглядов. Лицо ее показалось Грику чем﷓то знакомым, но он решил вернуться к этому позже, потому как дворецкий появился вновь, объявляя последних из ожидаемых гостей:

– Лорд Виньям Кьен, его жена Гелуя Кьен и их сын Феркирк!

По гостиной прошел шепоток; по рассказам Красотули Натинел знал, что Феркирку было только пятнадцать, а с точки зрения аристократов невежливым было приглашать на празднование шестнадцатилетия несовершеннолетнего юношу, однако Кьены были именитым семейством, не менее знатным, чем чета Ла’Чекоретти, и лорд Дэрд не решил-ся отказать им в приглашении.

Впрочем, сам Феркирк вовсе не выглядел столь юным. Натинел дал бы ему не меньше восемнадцати, но не из﷓за внешнего облика, а из﷓за ума, светящегося в темно﷓синих глазах, обрамленных русой челкой. Внешне Феркирк казал-ся даже моложе своих пятнадцати лет, это был мальчик, не юноша, но увидев его, Грик готов был поверить в то, что делами в поместье Кьенов заправляет именно он, в то время как мать и отец его проводят целые дни в празднестве и раздолье. Ради любопытства он решил было подойти к мальчику и побеседовать с ним, но тут на лестнице, ведущей наверх, раздался дробный перестук каблучков, и показались леди Анабель и сама виновница торжества – леди Мари-ка.

Марике Абахам, как отметил Грик, явно повезло получить от своих некрасивых родителей самый лучшие качества. Миниатюрная, как своя мать, она не была при этом полной, не страдая в то же время и сухостью отца. Излишнюю ок-руглость личика скрывали большие томные карие глаза, опушенные густыми черными ресницами, и шапка огнен-но﷓рыжих кудрей, в беспорядке рассыпавшихся по плечам девушки. Маленьких ротик, постоянно улыбающийся, об-нажал белоснежные зубки, а брови Марики были подняты так высоко, что придавали лицу ее кукольно﷓удивленный вид. Девушка была облачена в нежно﷓розовое кружево и почти не носила украшений. Вначале Натинел решил, что она беспросветно глупа, но, приглядевшись, понял, что Марика ловко скрывает под внешней наивностью блестевший в глазах ум. Впрочем, кроме вора об этом догадывались разве что родители Марики, да ее подруга, Анабель.

– Прошу всех к столу! – звонко сказала девушка, спустившись с лестницы; меж тем взгляд ее цепко осматривал всех гостей; он задержался на секунду на Закфейне, равнодушно скользнул по лордам Бри и Голтри и, наконец, оста-новился на Натинеле. Марика шагнула к нему и церемонно протянула свою руку, которую Грик не замедлил поцело-вать.

– Вы будете моим сопровождающим, милорд? – спросила Марика, кокетливо стреляя глазками в его сторону.

– Почту за честь, – Натинел поднялся и, держа девушку под руку, проследовал вслед за нею в обеденную залу.

– Скажите, – внезапно раздался громогласный бас лорда Бэзила, – Этот дом находится под охраной? Я не видел стражи с тех пор, как пришел сюда, а я не люблю ощущать себя незащищенным!

– Не беспокойтесь, милорд, – лорд Дэрд неспешно подошел к нему и сухо улыбнулся. – Да, мы не держим охрану, однако несколько лет назад один знаменитый маг, не будем упоминать его имени, за некую услугу, оказанную ему нашим семейством, возложил на ограду вокруг дома некое заклятие, не позволяющее никому входить на территорию нашего поместья или выходить отсюда без моего или моей жены на то разрешения. Заклинание это неограниченного срока действия, впрочем, мы ежегодно проверяем нашу защиту и остаемся ею довольны.

– В таком случае я спокоен, – лорд Бэзил усмехнулся. – Мой маг, заходя сюда, почувствовал некие магические ко-лебания, но не стал акцентировать на этом внимание. Теперь же я знаю, что это было, и полностью доверяю вам.

– Я рад, милорд, – лорд Дэрд склонился в учтивом поклоне.

«Защита, да? – подумал Натинел, украдкой потирая лоб, продолжая при этом вежливо улыбаться Марике. – И как же я вынесу отсюда медальон?!»



Скажите, вам интересен "Аутум"? Стоит ли мне писать его дальше?