Все проходит. И это - тоже... (с) Соломон
Обеденная зала была огромной, она казалась бы мрачной, если бы не десятки канделябров, освещающих ее со всех сторон. Близ стен стояла тяжелая мебель из мореного дуба, покрытая разнообразными искусно вышитыми покрыва-лами, придающими ей уют, а в центре залы стояли длинные, накрытые белоснежными скатертями столы со всевоз-можными блюдами. Стульев близ столов не наблюдалось; предполагалось, что гости будут годить по зале, самостоя-тельно накладывая себе в тарелки наиболее понравившиеся кушанья. Такой способ приема пищи являлся последней модой в кругу аристократии.
Натинел, отпустив руку Марики, медленно прошелся вдоль стола. Что и говорить, выбор блюд был воистину от-менным: жареные трюфеля в розовом соусе; огромные блюда с раками и креветками, исходящими соком; маленькие пирожки с голубиным и перепелиным мясом, всевозможные фрукты и разнообразнейшие сласти; лебеди, запеченные целиком и украшенные собственными перьями; нежнейшие крылышки куропаток; сельдь под белым соусом, порезан-ная на тонкие, почти прозрачные ломтики; изысканный набор вин – все это было лишь малой толикой из того, что ле-жало на столах.
Финдел жадно пожирал глазами снедь, не решаясь, однако, подойти ближе, – исполняя роль слуги, он не имел пра-ва есть за одним столом с благородными лордами и леди. Зато Грик наслаждался вовсю. Положив себе на тарелку не-много перепелиного мяса, зайчатины в миндале, чернослива с грецким орехом и взяв бокал превосходного белого ви-на, он присел на один из диванов и с аппетитом принялся за еду. Спустя некоторое время подле него села леди Оли-вия. Девушка ничего не ела, только изредка отпивала по глотку из бокала с густокрасным вином.
– Как вам вечер, милорд?
– Он только начался, – ответил Натинел, улыбаясь, вежливо, но довольно сухо. – Но сам прием не плох, весьма не-плох, хотел бы я сказать.
– А помоему скучно, – Оливия делано зевнула, прикрывая рот ладошкой. – Я слышала, что Абахамы отослали всех слуг, кроме дворецкого и пары горничных?
– Дань моде, – Грику совершенно не хотелось разговаривать с вызывающей у него неприятные ощущения леди, однако отсутствие слуг он отметил как плюс. Одна из горничных наверняка Красотуля…
«Интересно, кто же ее наниматель? – мелькнуло в мыслях у Грика. – Прибыл ли он или же ничего не вышло? И как Бетси отнесется к тому, что мне тоже нужен медальон?»
– Милорд де ла Грик, – раздался звонкий девичий голос поблизости, и к вору подошли Марика с Анабель; Марика как всегда казалась воплощением невинности, Анабель же улыбалась открыто и вызывающе, она периодически обли-зывала губы язычком, словно изза чегото нервничала.
– Да, миледи? – Натинел привстал с дивана, радуясь возможности прекращения разговора с Оливией.
– Милорд, я заметила, что вы пришли с бардом, – это говорила уже леди Анабель, голос ее казался резким и чрез-мерно надрывным, – отчего бы ему ни сыграть нам пару песен? Это развлечет гостей и порадует наш слух.
– Отличная идея! Эй, Джори! – позвал вор, знаком приглашая девушек присесть рядом с ним, в то время как леди Оливия встала и с ничего не выражающим лицом удалилась в другую сторону залы. – Джори, сыграй чтонибудь по просьбе леди Анабель!
Услышав имя своей возлюбленной, Финдел мгновенно выпрямился, приосанившись, грациозной походкой подо-шел к дивану, где сидел Грик и, подождав, когда остальные гости подойдут ближе, вопросил:
– Что угодно услышать прекрасной леди? Романс о несчастной любви или веселую песню? А может, балладу о прекрасной принцессе и злобном драконе?
– О принцессе, принцессе! – захлопала в ладоши Марика, смеясь. – Обожаю сказочные истории!
– Только не сказку, – поморщилась Анабель, презрительно посмотрев на подругу. – Я бы предпочла послушать ка-куюнибудь страшную легенду, холодящую дух.
– А можно чегонибудь поучительного, что научит нас доброте и смирению? – это подала голос молчавшая до сих пор сестра Закфейна, леди Анесса. Марика и Анабель, свысока посмотрев на монашку, хором зевнули, – поучитель-ные истории казались им верхом скуки и глупости.
– Вы просите, я исполняю, – широким жестом поклонился Финдел, улыбаясь. – Я выполню сразу все ваши поже-лания в одной балладе. Слушайте же…
Бард снял с перевязи верную китару, ласково, словно баюкая ребенка, провел пальцами по струнам, проверяя зву-чание, наконец заиграл тонкую, тихую мелодию, от первых звуков которой по зале разлилось внимательно молчание. Наконец, средь звенящих переливов музыки родились слова:
Однажды король собрался в бой –
Враги наседали на дом.
Жену не хотел он брать с собой,
Но та настояла на том.
И конь уже бьет копытом под ней,
И меч над челом воздет,
Подтянуты крепко подпруги ремней,
И в лица бьет зарева свет.
Голос барда стал громче, увереннее, он звенел в тиши залы, эхом отражаясь от стен:
Та битва опасной и жаркой была –
Там чело сложил не один;
Из уст на уста переходит молва,
Как дрался корольгосподин.
А рядом с ним, как прекрасный сон,
Ангел лил зарева свет.
И над волной золотистых волос
Карающий меч воздет.
Мелодия незаметно переменилась на более веселую, эмоциональную, пальцы Джори быстро перебирали струны китары:
И вот «Победа!» – кричат друзья,
«Проклятье!» – кричат враги,
«Мы победили – муж мой и я!» –
Королева сказала им.
Но тут идут побратимы в борьбе,
И с уст их срывается смех:
«Смотри король, привели мы тебе
Награду получше всех!»
Тут музыка опять замедлилась, певец задержал дыхание, словно перед глазами его вставали образы из песни:
И видит король – перед ним дочь Луны,
Бледна и прекрасна собой.
И он, не слыша шагов вины,
Сказал: «Пойдешь ты со мной».
«Но как же я?» – вопросила жена,
И вот какой был ответ:
«Прости, дорогая, но ты не она», –
И вмиг погас ее свет.
И ввел король в дом молодую жену,
Чтоб жить с нею, в счастье тоня…
А та, что он бросил, сказала ему:
«Ты еще вспомнишь меня».
До этого момента музыка все замедлялась и замедлялась, она стала почти неслышимой, как вдруг зазвенела с но-вой силой, и все больше грустных переливов слышалось в ней:
И вот минул год и еще десять дней,
Как вдруг занемог король.
Не мог он встать с постели своей,
Его окружала лишь боль.
И вспомнив слова своей первой жены,
Из уст его вырвался крик:
«Нет, я не верю, не помню вины!
Нука, позвать ее вмиг!»
И слуги искали ее везде,
Средь всей известной земли;
Вернувшись, сказали: «Ее нет нигде!», –
Лишь могилу нашли они.
И король лежал уж на смертном одре,
Меч Смерти над ним был воздет…
Но кто там стоит близ закрытых дверей,
Прозрачный и бледный на свет?
Голос барда стал чуточку ниже, музыка зазвучала зловеще:
«Жена, ты ли это?» – воскликнул король,
И вот ответ был каков:
«Я призрак, я больше не чувствую боль,
Ушла я от жизни оков».
И молвил ему призрак первой жены:
«Ты хочешь спастись от всех бед?
Ты должен тогда умертвить дочь Луны,
И сердце ты съешь на обед!»
Сказав это, призрак тотчас же пропал,
Король – вмиг исполнил указ,
Убил он жену, ее сердце пожрал…
И умер в мученьях тотчас!
Последний куплет Джори почти что выкрикнул:
А призрак первой жены
Исчез, когда взялся рассвет…
Но людям все снятся сны,
Где карающий меч воздет!
И замолк, окруженный эхом последнего звука. Мгновение все сидели молча, но потом вся зала, особенно Марика и Анабель, захлопали в ладоши.
– Какая красивая баллада! – вскричала Марика. – И страшная! Вы ее сами придумали?
– Я… – начал Финдел, но тут изза спины его раздался насмешливый голос:
– Отнюдь, я слышала эту балладу уже много раз. Ее сложили в давние времена, когда Аутумом еще управляли ко-роли и королевы. Она повествует о Аустине Пятом, последнем короле этих земель, и его двух женах: Шиаэль Светлой и Лирилинде Темной Луне. Не знаю, насколько правдива эта легенда, но Шиаэль с той поры возвели в ранг богини, называя ее божеством Справедливого Возмездия, а королей в Аутуме больше никогда не было. Кстати, – тут Оливия усмехнулась, – говорят, что исполнение песни Шиаэль в доме считается дурным предзнаменованием для тех, у кого не слишком чисто на душе. Впрочем, нам это мало чем грозит, не так ли? – и леди де ла Сьен медленно обвела взгля-дом несколько занервничавших гостей. И вновь Натинелу показалось в выражении ее лица чтото злобное.
Леди Анесса подошла к Финделу.
– Скажите, что заставило вас спеть именно эту балладу? – спросила она.
– Не знаю, – бард смущенно пожал плечами. – Както раз, прогуливаясь по городу, я услышал ее, слова понрави-лись и запомнились мне. Я не думал, что эта легенда о богине…
Леди Марика огляделась и нахмурилась.
– Вас всех что, и правда беспокоит эта глупая баллада? – спросила она. – Это всего лишь песня, не так ли, милорд Натинел?
– Конечно, – Грик слышал эту балладу от Джори и раньше, но никогда не задумывался над ее смыслом; сейчас он вспомнил о страшном культе божества Справедливого Возмездия: существовало поверье, что служители его тайно проникают в дома, где творится зло, и карают неправых, отрубая мечом головы. Он уже успел мысленно обозвать Джори недоумком за то, что ему пришла в голову именно эта песня.
Марика ласково улыбнулась певцу.
– Сыграйте нам лучше чтонибудь веселого, – сказала она. – А мы потанцуем. Вы ведь не откажете мне в танце, милорд Натинел? – застенчиво улыбнулась она.
Грик встал и, склонившись в грациозном поклоне, приобнял девушку за талию. Финдел заиграл быструю легкую мелодию, и они закружились в осеннем вальсе, простеньком, но милом танце, в последнее время популярном в Ауту-ме. Рядом танцевали Закфейн с Анабель, Оливия с Шамю, леди Ингрет с Бри Мархаусом, а юный Феркирк, помяв-шись, пригласил на танец леди Анессу, впрочем. Та с радостью согласилась. Не участвующие в танцах наполнили свои бокалы вином, расселись на диваны и кресла и вступили в задумчивые разговоры ни о чем, из тех, что практиче-ски стираются в памяти на следующее утро.
Когда маятник на высоких напольных часах из вишневого дерева пробил двенадцать тяжелых ударов, лорд Дэрд объявил, что гости, должно быть устали, и по этому случаю служанки уже подготовили всем комнаты для ночного от-дыха. Лорды и леди, в особенности Натинел, уже явственно ощущающих, что достигшая совершеннолетия Марика избрала объектом своего внимания именно его, облегченно вздохнули (некоторые из гостей уже частенько прикрыва-ли ладонями рот, стараясь скрыть невольные зевки), поблагодарили хозяев за прекрасный вечер и поспешили наверх, в свои комнаты. Джори, весь вечер крутившийся близ леди Анабель и даже удостоившийся нескольких разговоров с ней, попытался было проследовать за своей возлюбленной, но был довольно бесцеремонно выпровожен прочь, в ниж-ние комнаты дома, туда, где отдыхала прислуга. Пробурчав про себя чтото не особо лестное относительно хозяев до-ма, Джори сквозь узкий коридор прошел в левое крыло здания, где практически нос к носу, неожиданно вышагнув изза угла, столкнулся с Красотулей и еще одной девушкой, вероятно второй из оставленных в доме служанок.
Сейчас Красотуля вовсе не походила на ту разгульную девицу, в облике которой Финдел повстречал ее в «Приюте Элли». Яркокрасные сапоги кудато делись, огненные волосы были уложены в простую косу, на лице не было и следа косметики. Бетси была одета в скромное серое платье прислуги с белым передничком, она даже казалась ниже ростом.
Увидев Джори, девушки прервали свой разговор.
– Иди, Мэдхен, – кивнула Красотуля другой служанке, – я покажу господину барду его комнату и догоню тебя.
Мэдхен окинула стройную фигуру уличного певца нахальным взглядом, улыбнулась и скользнула прочь.
– Тебя и не узнать, Бетси, – обратился бард к Красотуле, убедившись, что они остались одни. – Не знай я, что это ты, ни за что бы не признал в такой скромной девушке наводчицу.
– Шшш, – прошипела девушка, беря Финдела под локоть. – Не так громко, вдруг Мэдхен подслушивает за уг-лом? Скорее всего нет, но надо же соблюдать элементарные меры предосторожности!
Она провела Джори в скромную, но уютную комнатку в помещениях прислуги, заперла за собой дверь на ключ и со вздохом облегчения опустилась на кушетку.
– Знал бы ты, как противно мне исполнять роль простой служанки! – сказала она, закуривая. – Скромность меня, конечно, красит, но не до такой же степени! А как твои дела? – с любопытством спросила она. – Смог охмурить свою селедку?
– Какое там, – бард махнул рукой, наливая себе вина из графина, стоящего на ночном столике; тут же стоял и при-читающийся ему ужин, – она слишком высокого о себе мнения, чтобы сойтись со мной поближе. Эх, если бы я еще не опростоволосился так со своей балладой, можно было бы хоть на чтото рассчитывать…
– А, помоему, неплохая баллада была, – заметила Красотуля. – Мы с Мэдхен подслушивали у дверей; она сказала, что если ей ктонибудь спел такое, она непременно бы растаяла.
– Пф, – Финдел пренебрежительно хмыкнул, – нужна она мне больно! А вот такие, как Анабель, на дороге не ва-ляются. Аристократка… – он мечтательно вздохнул.
– Интересно, это только я, что ли, замечаю, какая она страшная? – задумчиво пробормотала Бетси.
– А как твои дела? – сменил тему уличный певец. – Ты провела сюда того человека, которого тебе надо было?
– Естественно, – Красотуля широко улыбнулась, – Я еще ни разу не срывала операцию! – она встала, подошла к окну и широко распахнула его, присев на подоконник, – ночной пейзаж окрашивал снег почти в черный цвет, его ос-вещал лишь желтый и ноздреватый, как сыр, круг луны, одиноко выплывшей изза облаков.
– Полнолуние, – заметила Бетси. – Время страшных сказок и исполнения дурных предзнаменований.
Финдел вспыхнул.
– Ты специально, да? – возмутился он. – Не смей напоминать мне об этой балладе! В конце концов, что может слу-читься в таком приличном доме, жилище истинных аристократов?
И тут они услышали крик.
Читающих это, прошу оценить балладу отдельно в комментариях. Я ее писала на скорую руку и не совсем уверена, хорошо ли вышло...
Натинел, отпустив руку Марики, медленно прошелся вдоль стола. Что и говорить, выбор блюд был воистину от-менным: жареные трюфеля в розовом соусе; огромные блюда с раками и креветками, исходящими соком; маленькие пирожки с голубиным и перепелиным мясом, всевозможные фрукты и разнообразнейшие сласти; лебеди, запеченные целиком и украшенные собственными перьями; нежнейшие крылышки куропаток; сельдь под белым соусом, порезан-ная на тонкие, почти прозрачные ломтики; изысканный набор вин – все это было лишь малой толикой из того, что ле-жало на столах.
Финдел жадно пожирал глазами снедь, не решаясь, однако, подойти ближе, – исполняя роль слуги, он не имел пра-ва есть за одним столом с благородными лордами и леди. Зато Грик наслаждался вовсю. Положив себе на тарелку не-много перепелиного мяса, зайчатины в миндале, чернослива с грецким орехом и взяв бокал превосходного белого ви-на, он присел на один из диванов и с аппетитом принялся за еду. Спустя некоторое время подле него села леди Оли-вия. Девушка ничего не ела, только изредка отпивала по глотку из бокала с густокрасным вином.
– Как вам вечер, милорд?
– Он только начался, – ответил Натинел, улыбаясь, вежливо, но довольно сухо. – Но сам прием не плох, весьма не-плох, хотел бы я сказать.
– А помоему скучно, – Оливия делано зевнула, прикрывая рот ладошкой. – Я слышала, что Абахамы отослали всех слуг, кроме дворецкого и пары горничных?
– Дань моде, – Грику совершенно не хотелось разговаривать с вызывающей у него неприятные ощущения леди, однако отсутствие слуг он отметил как плюс. Одна из горничных наверняка Красотуля…
«Интересно, кто же ее наниматель? – мелькнуло в мыслях у Грика. – Прибыл ли он или же ничего не вышло? И как Бетси отнесется к тому, что мне тоже нужен медальон?»
– Милорд де ла Грик, – раздался звонкий девичий голос поблизости, и к вору подошли Марика с Анабель; Марика как всегда казалась воплощением невинности, Анабель же улыбалась открыто и вызывающе, она периодически обли-зывала губы язычком, словно изза чегото нервничала.
– Да, миледи? – Натинел привстал с дивана, радуясь возможности прекращения разговора с Оливией.
– Милорд, я заметила, что вы пришли с бардом, – это говорила уже леди Анабель, голос ее казался резким и чрез-мерно надрывным, – отчего бы ему ни сыграть нам пару песен? Это развлечет гостей и порадует наш слух.
– Отличная идея! Эй, Джори! – позвал вор, знаком приглашая девушек присесть рядом с ним, в то время как леди Оливия встала и с ничего не выражающим лицом удалилась в другую сторону залы. – Джори, сыграй чтонибудь по просьбе леди Анабель!
Услышав имя своей возлюбленной, Финдел мгновенно выпрямился, приосанившись, грациозной походкой подо-шел к дивану, где сидел Грик и, подождав, когда остальные гости подойдут ближе, вопросил:
– Что угодно услышать прекрасной леди? Романс о несчастной любви или веселую песню? А может, балладу о прекрасной принцессе и злобном драконе?
– О принцессе, принцессе! – захлопала в ладоши Марика, смеясь. – Обожаю сказочные истории!
– Только не сказку, – поморщилась Анабель, презрительно посмотрев на подругу. – Я бы предпочла послушать ка-куюнибудь страшную легенду, холодящую дух.
– А можно чегонибудь поучительного, что научит нас доброте и смирению? – это подала голос молчавшая до сих пор сестра Закфейна, леди Анесса. Марика и Анабель, свысока посмотрев на монашку, хором зевнули, – поучитель-ные истории казались им верхом скуки и глупости.
– Вы просите, я исполняю, – широким жестом поклонился Финдел, улыбаясь. – Я выполню сразу все ваши поже-лания в одной балладе. Слушайте же…
Бард снял с перевязи верную китару, ласково, словно баюкая ребенка, провел пальцами по струнам, проверяя зву-чание, наконец заиграл тонкую, тихую мелодию, от первых звуков которой по зале разлилось внимательно молчание. Наконец, средь звенящих переливов музыки родились слова:
Однажды король собрался в бой –
Враги наседали на дом.
Жену не хотел он брать с собой,
Но та настояла на том.
И конь уже бьет копытом под ней,
И меч над челом воздет,
Подтянуты крепко подпруги ремней,
И в лица бьет зарева свет.
Голос барда стал громче, увереннее, он звенел в тиши залы, эхом отражаясь от стен:
Та битва опасной и жаркой была –
Там чело сложил не один;
Из уст на уста переходит молва,
Как дрался корольгосподин.
А рядом с ним, как прекрасный сон,
Ангел лил зарева свет.
И над волной золотистых волос
Карающий меч воздет.
Мелодия незаметно переменилась на более веселую, эмоциональную, пальцы Джори быстро перебирали струны китары:
И вот «Победа!» – кричат друзья,
«Проклятье!» – кричат враги,
«Мы победили – муж мой и я!» –
Королева сказала им.
Но тут идут побратимы в борьбе,
И с уст их срывается смех:
«Смотри король, привели мы тебе
Награду получше всех!»
Тут музыка опять замедлилась, певец задержал дыхание, словно перед глазами его вставали образы из песни:
И видит король – перед ним дочь Луны,
Бледна и прекрасна собой.
И он, не слыша шагов вины,
Сказал: «Пойдешь ты со мной».
«Но как же я?» – вопросила жена,
И вот какой был ответ:
«Прости, дорогая, но ты не она», –
И вмиг погас ее свет.
И ввел король в дом молодую жену,
Чтоб жить с нею, в счастье тоня…
А та, что он бросил, сказала ему:
«Ты еще вспомнишь меня».
До этого момента музыка все замедлялась и замедлялась, она стала почти неслышимой, как вдруг зазвенела с но-вой силой, и все больше грустных переливов слышалось в ней:
И вот минул год и еще десять дней,
Как вдруг занемог король.
Не мог он встать с постели своей,
Его окружала лишь боль.
И вспомнив слова своей первой жены,
Из уст его вырвался крик:
«Нет, я не верю, не помню вины!
Нука, позвать ее вмиг!»
И слуги искали ее везде,
Средь всей известной земли;
Вернувшись, сказали: «Ее нет нигде!», –
Лишь могилу нашли они.
И король лежал уж на смертном одре,
Меч Смерти над ним был воздет…
Но кто там стоит близ закрытых дверей,
Прозрачный и бледный на свет?
Голос барда стал чуточку ниже, музыка зазвучала зловеще:
«Жена, ты ли это?» – воскликнул король,
И вот ответ был каков:
«Я призрак, я больше не чувствую боль,
Ушла я от жизни оков».
И молвил ему призрак первой жены:
«Ты хочешь спастись от всех бед?
Ты должен тогда умертвить дочь Луны,
И сердце ты съешь на обед!»
Сказав это, призрак тотчас же пропал,
Король – вмиг исполнил указ,
Убил он жену, ее сердце пожрал…
И умер в мученьях тотчас!
Последний куплет Джори почти что выкрикнул:
А призрак первой жены
Исчез, когда взялся рассвет…
Но людям все снятся сны,
Где карающий меч воздет!
И замолк, окруженный эхом последнего звука. Мгновение все сидели молча, но потом вся зала, особенно Марика и Анабель, захлопали в ладоши.
– Какая красивая баллада! – вскричала Марика. – И страшная! Вы ее сами придумали?
– Я… – начал Финдел, но тут изза спины его раздался насмешливый голос:
– Отнюдь, я слышала эту балладу уже много раз. Ее сложили в давние времена, когда Аутумом еще управляли ко-роли и королевы. Она повествует о Аустине Пятом, последнем короле этих земель, и его двух женах: Шиаэль Светлой и Лирилинде Темной Луне. Не знаю, насколько правдива эта легенда, но Шиаэль с той поры возвели в ранг богини, называя ее божеством Справедливого Возмездия, а королей в Аутуме больше никогда не было. Кстати, – тут Оливия усмехнулась, – говорят, что исполнение песни Шиаэль в доме считается дурным предзнаменованием для тех, у кого не слишком чисто на душе. Впрочем, нам это мало чем грозит, не так ли? – и леди де ла Сьен медленно обвела взгля-дом несколько занервничавших гостей. И вновь Натинелу показалось в выражении ее лица чтото злобное.
Леди Анесса подошла к Финделу.
– Скажите, что заставило вас спеть именно эту балладу? – спросила она.
– Не знаю, – бард смущенно пожал плечами. – Както раз, прогуливаясь по городу, я услышал ее, слова понрави-лись и запомнились мне. Я не думал, что эта легенда о богине…
Леди Марика огляделась и нахмурилась.
– Вас всех что, и правда беспокоит эта глупая баллада? – спросила она. – Это всего лишь песня, не так ли, милорд Натинел?
– Конечно, – Грик слышал эту балладу от Джори и раньше, но никогда не задумывался над ее смыслом; сейчас он вспомнил о страшном культе божества Справедливого Возмездия: существовало поверье, что служители его тайно проникают в дома, где творится зло, и карают неправых, отрубая мечом головы. Он уже успел мысленно обозвать Джори недоумком за то, что ему пришла в голову именно эта песня.
Марика ласково улыбнулась певцу.
– Сыграйте нам лучше чтонибудь веселого, – сказала она. – А мы потанцуем. Вы ведь не откажете мне в танце, милорд Натинел? – застенчиво улыбнулась она.
Грик встал и, склонившись в грациозном поклоне, приобнял девушку за талию. Финдел заиграл быструю легкую мелодию, и они закружились в осеннем вальсе, простеньком, но милом танце, в последнее время популярном в Ауту-ме. Рядом танцевали Закфейн с Анабель, Оливия с Шамю, леди Ингрет с Бри Мархаусом, а юный Феркирк, помяв-шись, пригласил на танец леди Анессу, впрочем. Та с радостью согласилась. Не участвующие в танцах наполнили свои бокалы вином, расселись на диваны и кресла и вступили в задумчивые разговоры ни о чем, из тех, что практиче-ски стираются в памяти на следующее утро.
Когда маятник на высоких напольных часах из вишневого дерева пробил двенадцать тяжелых ударов, лорд Дэрд объявил, что гости, должно быть устали, и по этому случаю служанки уже подготовили всем комнаты для ночного от-дыха. Лорды и леди, в особенности Натинел, уже явственно ощущающих, что достигшая совершеннолетия Марика избрала объектом своего внимания именно его, облегченно вздохнули (некоторые из гостей уже частенько прикрыва-ли ладонями рот, стараясь скрыть невольные зевки), поблагодарили хозяев за прекрасный вечер и поспешили наверх, в свои комнаты. Джори, весь вечер крутившийся близ леди Анабель и даже удостоившийся нескольких разговоров с ней, попытался было проследовать за своей возлюбленной, но был довольно бесцеремонно выпровожен прочь, в ниж-ние комнаты дома, туда, где отдыхала прислуга. Пробурчав про себя чтото не особо лестное относительно хозяев до-ма, Джори сквозь узкий коридор прошел в левое крыло здания, где практически нос к носу, неожиданно вышагнув изза угла, столкнулся с Красотулей и еще одной девушкой, вероятно второй из оставленных в доме служанок.
Сейчас Красотуля вовсе не походила на ту разгульную девицу, в облике которой Финдел повстречал ее в «Приюте Элли». Яркокрасные сапоги кудато делись, огненные волосы были уложены в простую косу, на лице не было и следа косметики. Бетси была одета в скромное серое платье прислуги с белым передничком, она даже казалась ниже ростом.
Увидев Джори, девушки прервали свой разговор.
– Иди, Мэдхен, – кивнула Красотуля другой служанке, – я покажу господину барду его комнату и догоню тебя.
Мэдхен окинула стройную фигуру уличного певца нахальным взглядом, улыбнулась и скользнула прочь.
– Тебя и не узнать, Бетси, – обратился бард к Красотуле, убедившись, что они остались одни. – Не знай я, что это ты, ни за что бы не признал в такой скромной девушке наводчицу.
– Шшш, – прошипела девушка, беря Финдела под локоть. – Не так громко, вдруг Мэдхен подслушивает за уг-лом? Скорее всего нет, но надо же соблюдать элементарные меры предосторожности!
Она провела Джори в скромную, но уютную комнатку в помещениях прислуги, заперла за собой дверь на ключ и со вздохом облегчения опустилась на кушетку.
– Знал бы ты, как противно мне исполнять роль простой служанки! – сказала она, закуривая. – Скромность меня, конечно, красит, но не до такой же степени! А как твои дела? – с любопытством спросила она. – Смог охмурить свою селедку?
– Какое там, – бард махнул рукой, наливая себе вина из графина, стоящего на ночном столике; тут же стоял и при-читающийся ему ужин, – она слишком высокого о себе мнения, чтобы сойтись со мной поближе. Эх, если бы я еще не опростоволосился так со своей балладой, можно было бы хоть на чтото рассчитывать…
– А, помоему, неплохая баллада была, – заметила Красотуля. – Мы с Мэдхен подслушивали у дверей; она сказала, что если ей ктонибудь спел такое, она непременно бы растаяла.
– Пф, – Финдел пренебрежительно хмыкнул, – нужна она мне больно! А вот такие, как Анабель, на дороге не ва-ляются. Аристократка… – он мечтательно вздохнул.
– Интересно, это только я, что ли, замечаю, какая она страшная? – задумчиво пробормотала Бетси.
– А как твои дела? – сменил тему уличный певец. – Ты провела сюда того человека, которого тебе надо было?
– Естественно, – Красотуля широко улыбнулась, – Я еще ни разу не срывала операцию! – она встала, подошла к окну и широко распахнула его, присев на подоконник, – ночной пейзаж окрашивал снег почти в черный цвет, его ос-вещал лишь желтый и ноздреватый, как сыр, круг луны, одиноко выплывшей изза облаков.
– Полнолуние, – заметила Бетси. – Время страшных сказок и исполнения дурных предзнаменований.
Финдел вспыхнул.
– Ты специально, да? – возмутился он. – Не смей напоминать мне об этой балладе! В конце концов, что может слу-читься в таком приличном доме, жилище истинных аристократов?
И тут они услышали крик.
...продолжение следует...?
Читающих это, прошу оценить балладу отдельно в комментариях. Я ее писала на скорую руку и не совсем уверена, хорошо ли вышло...
-
-
16.01.2004 в 18:44А вот как самостоятельное произведение....
Послушай мельницу, ты сама сможешь сравнить.
Повторюсь - в тексте так и оставлять - отлично
-
-
16.01.2004 в 20:13Спасибо)))
-
-
19.01.2004 в 21:35-
-
19.01.2004 в 23:28Спасиб))